Почему "Доктор Живаго" - одна из крупнейших антисоветских операций ЦРУ

В музее штаб-квартиры ЦРУ в Лэнгли рядом с шифровальной машиной "Энигма" и личным АК-47 Усамы бен Ладена лежит книга в мягкой обложке - карманное издание романа Бориса Пастернака "Доктор Живаго" на 600 страницах.

Рядом надпись: "Копия первого романа на русском языке "Доктор Живаго". Тайно опубликовано ЦРУ".

Это единственная книга в музее американской разведки. Более полувека ЦРУ хранило молчание по поводу своего участия в публикации романа.

И только в 2014 году, после того как журналист Иван Толстой в журнале "Огонек" рассказал о встрече с диссидентами, переводившими этот роман для ЦРУ, данные были подтверждены и американской разведкой.

В 2015 году вышла книга "Дело Живаго. Кремль, ЦРУ и битва за запрещенную книгу" Питера Финна и Питера Куве. Авторы изучили 135 рассекреченных ЦРУ документов, касающихся первой публикации романа на русском языке в 1958 году.

Если бы не ЦРУ, судьба Пастернака и его знаменитого романа, вполне вероятно, сложилась бы по-другому.

Но сначала предыстория.
...

Борис Пастернак начал писать роман "Доктор Живаго" о жизни интеллигентного врача из Москвы в период февральской революции еще в 1932 году. Потом бросил, а продолжил писать в 1946 году, когда познакомился с редактором-переводчиком "Нового мира" Ольгой Ивинской, одинокой матерью двух детей. Ивинская стала его любовницей, соратницей и прототипом одной из героинь романа по имени Лара.

Пастернаку было 56, Ивинской - 34 года.

В 1949 году Ольга была сослана в лагерь за антисоветскую деятельность, пережила там выкидыш, а вернулась в Москву после амнистии, в 1953м.

В начале 1956 года Борис Пастернак отнес законченную рукопись в "Новый мир" и "Знамя", но спустя несколько месяцев получил отрицательный ответ в обеих редакциях.

Слухи среди шестидесятников распространялись быстро.
Молодой итальянский журналист Серджио ди Анджело приехал на дачу Пастернака в Переделкино и попросил отдать ему рукопись для итальянского коммуниста-издателя Джанджакомо Фельтринелли.

Их дальнейшая переписка велась при помощи Ольги Ивинской, но несмотря на конспирацию попала в КГБ. На Пастернака давили через Союз писателей, на Фельтринелли - через итальянскую компартию, требуя не публиковать роман в Италии.

Поскольку в Италии судьба романа оказалась под вопросом, Пастернак передал еще одну копию романа английскому историку Исайе Берлин. Третью копию Пастернак отдал Жаклин де Пруайяр, своей знакомой из Франции. А четвертую - Джорджу Каткову, известному русскому историку- эмигранту, который жил в Англии.

Несмотря на противостояние, в ноябре 1957 года Джанджакомо Фельтринелли успешно перевел "Доктор Живаго" на итальянский и опубликовал. А к следующей весне - перевел на английский, французский и немецкий языки.

Однако когда долгожданный роман вышел на итальянском языке, вместо похвалы на Пастернака обрушилась с критикой вся советская и эмигрировавшая российская интеллигенция, в том числе Владимир Набоков, Анна Ахматова и Корней Чуковский. Роман назвали примитивным набором клише, нудным, запутанным подражанием Толстому и Достоевскому.

И только один из самых влиятельных литературоведов США, критик Эдмунд Уилсон признал "Доктор Живаго" заслугой Бориса Пастернака, поскольку сагу о смутном периоде русской революции тот написал, находясь в тоталитарном государстве.

Скоро к такому же выводу пришли и в ЦРУ. И решили использовать книгу Пастернака для борьбы с коммунизмом в Европе. Знал ли об этом сам писатель, теперь уже мы вряд ли узнаем.

...

В ноябре 1957 года, через месяц после выхода книги в Италии, аналитики ЦРУ написали записку о важности этого произведения для идеологической борьбы с Советским Союзом - после победы во Второй мировой у коммунистов были лидерские позиции в Европе.

В начале января 1958 года два микрофильма из британской разведки передали в ЦРУ - это была фотокопия книги, взятая в условиях секретности у коммуниста Фельтринелли во время одной из его поездок. Агенты Ми-6 специально сажали самолет на Мальте, чтобы сфотографировать англоязычную копию романа.

23 июня 1958 года ЦРУ подписало контракт с издателем из Нью-Йорка, ярым антикоммунистом Феликсом Моро. Он должен был перевести роман на русский язык. Однако Моро решил просто заработать на этом, перепоручив всю работу знакомому из университета в Мичигане, а сам затягивал процесс, выбивая деньги.

Агенты требовали от Моро успеть с изданием книги до 31 июля, поскольку вскоре в Брюсселе должна была открыться Всемирная выставка "Экспо - 58". Предполагалось вбросить "самиздат" среди участников выставки, в том числе из СССР. Посольство Бельгии выдало визы 16 000 советских граждан.

Первые 1160 экземпляров "Доктор Живаго" на русском языке напечатала типография Mouton в Голландии по заказу нидерландской разведки (печатать книгу непосредственно в США разведчики побоялись из-за угрозы Пастернаку). За услугу ЦРУ заплатило голландцам чуть более $50 000.

Разведчики особо отмечали, чтобы в карманных форматах книг в синем переплете ничто не выдавало американский след.

Но безупречной их работу не назовешь: в црушной книге помимо большого количества ошибок и пропусков в спешке указали в качестве издателя итальянца Фельтринелли. Он пришел в ярость. В качестве извинения голландская типография напечатала для него еще 5000 экземпляров романа.

Две сотни экземпляров были отправлены в штаб-квартиру разведки в Вашингтоне. Оставшийся тираж разошелся по европейским офисам ЦРУ: 200 во Франкфурт, по 100 в Берлин и Мюнхен, 25 в Лондон и 10 в Париж. Самый большой пакет, 365 книг, был отправлен в Брюссель.

Книги, завернутые в коричневую бумагу, из голландской типографии в Брюссель на своем автомобиле привез агент ЦРУ Уолтер Чини.

С 6 по 10 сентября 1958 года все подпольные книги "Доктор Живаго" на Всемирной выставке в Брюсселе раздавали в выставочном павильоне Ватикана, чтобы не привлекать внимание к павильону США.

Не успели первые экземпляры разойтись по рукам, как тут же, в сентябре 1958 года Борис Пастернак получил Нобелевскую премию - его рекомендовал Альбер Камю, друг Жаклин Пруайар, которой Пастернак передал одну из копий своего романа.

Кстати, до этого Борис Пастернак шесть раз номинировался на Нобелевскую премию по литературе.

На этот раз в комитет прислали несколько русскоязычных изданий романа из ЦРУ.

Впрочем, повлияла ли американская разведка на выбор победителя в Швеции, или это был сознательный выбор комиссии - так и осталось тайной.

Спустя год после отказа от премии Борис Пастернак умер в Подмосковье от рака легких.

Ольга Ивинская была снова арестована и осуждена на 8 лет за валютные операции. Спустя четыре года она вышла на свободу. А в 1978 году опубликовала мемуары.

Вариант романа из ЦРУ печатался в Европе на протяжении 30 лет. С ошибками, пропусками и неверным переводом слов.

Миниатюрные издания выпускались в специальной типографии Вашингтона. Так, в июле 1959 года там напечатали 9000 экземпляров под видом французского издательства.

Две тысячи книг распространили среди советских студентов, участников молодежного фестиваля за мир и дружбу в 1959 году в Вене.

Как писала The New York Times, некоторые члены советской делегации "проявили большое любопытство по поводу романа мистера Пастернака, который здесь распространяется."

Сотрудники КГБ разрешали студентам брать книгу на фестивале, но категорически запрещали везти ее обратно через границу в СССР. Поэтому все экземпляры студенты выбрасывали из окон автобусов.
...

В 1950 году Центральное разведывательное управление США открыло в Берлине "Конгресс за свободу культуры" во главе с братом Владимира Набокова.

Конгресс спонсировал гастроли Британской филармонии с "Весной священной", выставку абстракционистов во Франции, выпуск десятка антикоммунистических журналов в Париже и Лондоне.

Западные книги активно переводились на русский язык. Их тайно переправляли в страны с коммунистическим режимом.

Питер Финн и Питер Куве подсчитали, что всего за десять лет проект ЦРУ под названием "Конгресс за свободу культуры" контрабандно передал с Запада в СССР и страны соцлагеря 10 000 000 книг и журналов.

Лишь после Карибского кризиса этот пропагандистский орган закрыли, когда иметь отношение к ЦРУ для западных деятелей культуры стало неприлично.

P.S. это была моя любимая книга в юности.