Новая Украина. Союзный взгляд

Для спасения братской республики необходима денацификация и новый образ будущего В обсуждении ситуации на Украине чаще всего преобладают негативные оценки настоящего или анализ предпосылок этого в прошлом. Будущее этого государства представляется крайне неопределённым и туманным. Между тем, для понимания того, что делать с Украиной, в рамках союзной логики необходимо чётко представлять то, как мы видим будущее Украины. Осознание цели и «игра в долгую» То, что Украина скатилась до состояния гражданской войны, утраты территориальной целостности и фактически превратилась из самостоятельного субъекта международных отношений в объект геополитического противоборства, было вызвано, прежде всего, внутренними причинами, но не только. Наличие «внешнего» проекта и целеполагания также оказало существенное влияние. Этот проект заключался в отрыве Украины от любых интеграционных объединений, связанных с Россией, и, по возможности, привлечении её в евроатлантическую сферу влияния. Мотивы этого весьма откровенно в своё время сформулировал небезызвестный Збигнев Бжезинский: «Если Москва вернёт себе контроль над Украиной с её 52-миллионным населением и крупными ресурсами, а также выходом к Чёрному морю, то Россия автоматически вновь получит средства превратиться в мощное имперское государство, раскинувшееся в Европе и в Азии», «Украина является ключевым государством постольку, поскольку затрагивается собственная будущая эволюция России». Мотив очень понятный и по-своему логичный – чтобы не допустить усиления России, выдавив её из Европы, ей необходимо создать такую проблему, которая может быть вызовом существованию самой России. И лучшего кандидата для этого, чем Украина, — политически, экономически, демографически и сакрально важнейшей для восточнославянского мира территории — не придумать. С Украиной, впрочем, как и с большинством постсоциалистических стран и постсоветских республик, Запад играл «в долгую», на перспективу и получил от этой игры колоссальные дивиденды. Упомянутый выше Бжезинский был одним из тех, кто начинал эту «игру». Им и его коллегами, начиная с 50-х годов XX в., были внимательно проанализированы причины успеха советской национальной политики, выразившейся, в том числе, в создании УССР и БССР, а также в массовой поддержке этническими украинцами и белорусами коммунистических и просоветских идей во второй Речи Посполитой. Эта поддержка потом сыграла немаловажную роль при её разделе и воссоединении Западной Украины и Беларуси в Советском Союзе. Вывод из этого следовал простой — для того, чтобы использовать национальную идентичность украинцев и белорусов в качестве геополитического оружия, надо наполнить её соответствующим содержанием. Если у СССР это получилось против Польши, то почему не может получиться у США против СССР и России? Для успеха необходимо сформировать свою версию национальной идентичности или поддержать уже имеющуюся, но антисоветскую и русофобскую, что и было сделано в сотрудничестве с бандеровцами во время холодной войны. Из числа эмигрантов-националистов и их потомков были созданы «мозговые центры», наводнены ими СМИ, вещающие на Украину, они же стали ориентиром, «хранителем» национальной идентичности для представителей гуманитарной интеллигенции и части политиков в постсоветское время. Таким образом, несмотря на длительный период времени и объёмные финансовые вливания на «перекодирование» Украины со стороны Запада, это был успешный проект, и его основные цели достигнуты: Украина «изъята» из интеграционных союзов вокруг России, переориентирована на Запад, является для России причиной значительных ресурсных затрат. В связи с этим возникает вопрос: а какие цели в отношении Украины есть или должны быть у России и Беларуси? Безусловно, цель-максимум — возвращение Украины в «семью», то есть участие целой Украины или большинства её теперешней территории в Союзном государстве и Евразийском союзе. Понятно, что на сегодняшний день эта цель выглядит не более реалистично, чем планы американцев по отрыву Украины от России в середине 1950-х годов. Но такая цель должна присутствовать в отношении любых стратегий с союзной стороны. В противном случае, Украина будет если не неизбежно враждебной по отношению к России и Беларуси, то, однозначно, постоянным источником экономических проблем и военно-политических угроз. С чего начать? С осознания того, что и нам необходимо играть «в долгую». Конечно, нельзя исключать, что сама Украина в силу многочисленных внутренних противоречий и внешнего давления не спровоцирует Россию, например, атаковав Крым или республики Донбасса, на ответную военную операцию, которая может всё кардинально изменить. Сейчас такой сценарий кажется наименее вероятным. А наиболее – постепенная «прибалтизация», то есть превращение страны в милитаризованный антисоюзный фронтир и источник деструктивного влияния в регионе. Учитывая такую тенденцию развития ситуации, перед Союзным государством на украинском направлении стоят три тактические задачи:пацификация, нейтрализация, денацификация. Пацификация, т.е. прекращение боевых действий, умиротворение украинского общества и (хотя бы) части элит, используя для этого имеющиеся возможности: продолжение «минского процесса», экономическое вовлечение, работу с «партией мира» украинского политикума и общества. Нейтрализация, т.е. признание на международном уровне того, что если страны Запада, прежде всего Европейского союза, заинтересованы в восстановлении доверия с Россией и совместного обеспечения безопасности на континенте, то Украине не место в НАТО либо других антироссийских военно-политических альянсах. В случае поддержки США милитаристского и антироссийского курса украинских властей Россия на других треках отношений: на Ближнем Востоке, в Восточной Азии будет придерживаться аналогичной линии поведения, игнорируя американские интересы. Денацификация — очевидная необходимость. Украина сегодня — эпицентр возрождения ультранационализма и неонацизма, это международная проблема и угроза всем странам-соседям. До тех пор, пока на Украине действуют вооружённые формирования ультраправых, их идеология имеет признание и свободное хождение в украинском государстве, их следует рассматривать в качестве актуальной угрозы для безопасности и сотрудничества в Европе. Использование украинского национализма для геополитического сдерживания России делает его вдвойне опасней и позволяет ставить его на один уровень с идеологией исламского экстремизма. Деятельность националистов на Украине последнего времени требует тщательной правовой оценки и, возможно, создания международного трибунала по расследованию и осуждению их преступлений. Кроме того, в качестве противоядия необходимы возрождение левого, коммунистического движения на Украине, программа восстановления уничтоженных памятников и т.д., организационная и финансовая поддержка со стороны компартий Союзного государства. Вообще же, стоит начать также с изменения отношения к украинской идентичности. Её стоит воспринимать всерьёз. Она не была изобретена австрийским генштабом, и в ней нет изначальной антирусскости, как нас пытаются убедить некоторые украинские политэмигранты, осевшие в России и пытающиеся доказать, что они более русские, чем россияне. Украинский язык, культура, разные формы государственности — это факты, с которыми необходимо считаться, а не отбрасывать как несущественные детали. Восприятие всерьёз украинскости означает начало основательной работы с ней так, как это делали большевики или Бжезинский сотоварищи. Следует отметить, что начинать эту серьёзную эшелонированную работу придётся не с нуля, и процент украинцев, выступающих сегодня за союз с Россией и Беларусью, будет гораздо выше тех, кто в конце 50-х хотел отделения Украины от СССР. Несмотря на массированную пропаганду, даже сейчас «союзное ядро» сохраняется на уровне 20%. Президент Лукашенкоимеет беспрецедентно высокий для зарубежного политика уровень поддержки на Украине — 63%. Это косвенно может свидетельствовать о том, что позитивное восприятие белорусской социально-политической модели, основанной на тесном союзе с Россией и воплощаемой фигурой лидера, имеет потенциал для трансформации в позитивное восприятие самого союза. И третья, достаточно многочисленная группа опоры — прихожане Украинской православной церкви Московского патриархата. Невзирая на раскол православной церкви, политическое давление со стороны власти и конкурентов: униатов, протестантов и язычников, УПЦ МП, пребывая, по сути, в состоянии гонимой церкви, сохраняет символические и сакральные основания украинской идентичности. Очевидно, что все три группы, чётко фиксируемые социологически: приверженцы союза на Востоке и Юго-Востоке Украины, симпатизанты Лукашенко и прихожане УПЦ МП находятся в крайне неблагоприятной политической атмосфере, связанной с преследованием со стороны спецслужб, националистов и пропагандистской дискредитацией, тем не менее это мощная социальная база для возникновения Новой Украины. Что делать? В текущих условиях консолидация этой базы в рамках влиятельной политической силы пока невозможна. Теперешние украинские власти, их зарубежные патроны по понятным причинам будут этому всячески препятствовать, стремясь разбить её на фрагменты, электорально растворить, не позволяя вновь превратиться в решающее большинство. И вот здесь надо начинать с нуля, беря пример с американцев. Если мы хотим вернуть Украину, то к украинскости надо относиться серьёзно, а это значит, создавать свой образ украинской идентичности. С уважительным отношением к украинскому языку, символике и истории, но такой истории, где Украина имеет общий исток с Россией и Беларусью, с новым качественным, а не лубочным осмыслением восточнославянского единства. Необходимо союзное видение украинской истории с санацией её от шовинистического этнонационализма в духе присвоения цивилизации Триполья или истории Древней Руси. В качестве возможного примера необходим общесоюзный российско-украинско-белорусский учебник истории. Необходим и общий образ будущего или хотя бы доходчивое объяснение того, что у подавляющего большинства украинцев достойное будущее может быть связано только с общим делом и союзом с ближайшими братьями. Работа с украинской диаспорой, особенно в России. В диаспоральной среде должны появиться свои «фабрики мысли», СМИ, работающие на формирование новой украинской идентичности. По формальным и неформальным каналам она будет распространяться на самой Украине. Кроме того, если Украина твёрдо встанет на путь «прибалтизации», то есть с деиндустриализаций и массовым исходом населения, а так, судя по всему, и произойдёт, в России и Беларуси необходима союзная программа переселения и адаптации жителей Украины. Украинцев надо принимать организованно и целенаправленно, во-первых, восполняя демографические лакуны в Союзном государстве, во-вторых, формируя из них лояльную диаспору, влияющую через родственные связи на остающихся на Украине соотечественников. На Украину специально должны работать отдельные СМИ (спутниковое ТВ, радио, интернет), в том числе, на украинском языке, продвигающие союзную повестку и повестку развития для Украины в Союзном государстве. Для украинской молодёжи, студентов, молодых учёных необходима специальная программа визитов, стажировок, семинаров с целью ознакомления их с реальным положением дел в России и Беларуси. Белорусский опыт развития представляется особенно важным, поскольку знакомство с ним для украинцев имеет серьёзный потенциал влияния. Остаётся и работа с элитами. Ради сохранения украинского государства любой адекватный лидер будет стремиться к централизации, концентрации власти, сокращению зарубежного влияния, особенно ведущего к военной конфронтации с Россией, ликвидации политического и экономического бандитизма. Выявление и конструктивная работа с такими лидерами тоже должна быть системной и глубоко продуманной. Текущая битва за Украину проиграна, но война — нет. Выиграть её можно только с союзных позиций и общими усилиями. Алексей Дзермант, «СОНАР2050» По материалам: amdn