Многовекторность Белоруссии — миф или реальность?

После президентских выборов в Белоруссии, состоявшихся 9 августа, перед руководством республики встал серьезный вопрос о дальнейших путях внешнеполитического развития страны. Объявленная много лет назад официальным Минском многовекторная политика оказалась под серьезной угрозой. Западные партнеры Белоруссии отказались от дальнейшего сотрудничества с победившим на выборах Александром Лукашенко, фактически поставив крест на многолетних попытках белорусских властей нормализовать с ними свои отношения. По сути, единственным союзником Минска в сложившейся ситуации стала Россия, в очередной раз продемонстрировав свою приверженность прежнему курсу, направленному на углубление отношений между странами вне зависимости от политической конъюнктуры.

Разразившийся в нынешнем году в Белоруссии общественно-политический кризис, как считали некоторых эксперты, должен был заставить власти республики пересмотреть свою внешнеполитическую доктрину, сделав ее более жесткой и однонаправленной. Фактически полный разрыв политических отношений с Евросоюзом, США, Канадой, Великобританией и прочими западными странами практически не оставлял Минску иного выбора, как сосредоточится на белорусско-российских отношениях, а также на развитии евразийского направления. Поэтому не случайно впервые за долгие годы из белорусской столице стали звучать слова о необходимости изменения прежнего подхода к внешней политики не только от пророссийски настроенной части общества, но и представителей власти. Настоящим открытием стало заявление председателя Постоянной комиссии по международным делам Палаты представителей (нижняя палата парламента) Андрея Савиных.

При этом схожие настроения можно было наблюдать и среди других представителей политической элиты Белоруссии, а также самого Александра Лукашенко. Белорусский лидер, который еще совсем недавно говорил о том, что именно Россия стремится дестабилизировать ситуацию в республике, а также пытается «наклонить» его и «поставить на колени», изменил свою риторику на 180 градусов. Теперь именно Москва стала той силой, которая не позволила Западу разрушить Белоруссию. Россия и ее президент Владимир Путин, которые одними из немногих в мире, кто признал Лукашенко в качестве новоизбранного президента, вновь превратились в партнеров, которым белорусские власти могли полностью доверять.

Однако по мере развития событий в Белоруссии, столь однозначные заявления о необходимости смены прежней многовекторной внешней политики стали постепенно сходить на нет. Белорусские власти, сумев не допустить государственного переворота и получив финансовую поддержку со стороны России, вновь заговорили о том, что нельзя зацикливаться только на одном партнере. Александр Лукашенко еще в конце октября отмечал, что у Белоруссии «была и будет многовекторная внешняя политика». При этом он подчеркивал, что это не его прихоть, а геополитическая необходимость, о которой в Москве не стоит забывать, «потому что у них орел аж двуглавый, а нам тогда надо четырехглавого породить». По мнению Лукашенко, белорусская многовекторность заключается в том, чтобы «делать все, что выгодно для нашего народа, не создавая никому никаких проблем», при этом придерживаясь позиции, что «сегодня у нас — у России и Белоруссии, у Путина и Лукашенко — других друзей нет».

Примечательно в данном случае то, что уже тогда белорусский лидер отмечал, что «кому-то» не нравится такая политика его страны, не указывая при этом, кому конкретно. Но уже в середин ноября, как и ранее, он вполне конкретно назвал тех, кто выступает против белорусской многовекторности. Во время очередного совещания по вопросам внешней политики, Лукашенко в очередной раз высказался относительно будущего курса Белоруссии, но уже более предметно и куда жёстче, чем ранее.

При этом оказалось, что все данные слова предназначались не только российской стороне, но и западным партнёрам. Именно поэтому Лукашенко поручил Министерству иностранных дел «четко» донести эту точку зрения до стран Запада. Чем, по всей видимости, и займется внешнеполитическое ведомство республики в самое ближайшей время. Как заметил после совещания глава белорусского МИДа Владимир Макей, «Россия для нас главный партнер и союзник, мы намерены и дальше углублять наше сотрудничество, но не будем отказываться от других векторов», так как нельзя отказаться от «взаимовыгодных направлений сотрудничества со странами дальней дуги, европейскими странами, куда идет более 50% нашего экспорта».

Немаловажным в данном случае является и то, что, заявляя о неизменности своей многовекторности, Лукашенко счел необходимым намекнуть, что к этому его подталкивает не только географическое положение страны. По его словам, «если кто-то видит, что мы не должны проводить эту многовекторную политику, а придерживаться только одного вектора, ну тогда надо предложить нормальные условия, чтобы мы не смотрели в разные стороны». Правда, Лукашенко не уточнил, о ком конкретно он говорит, и какая из сторон не хочет предлагать Минску «нормальные условия».

Вместе с тем, возврат белорусских властей к «многовекторной риторике» пока не означает попытку официального Минска здесь и сейчас расширить политические связи со странами Запада в ущерб белорусско-российскому сотрудничеству. Это связано с тем, что руководство Белоруссии прекрасно осознает нынешнее отношение ЕС и США к ситуации в республике, и не готово в сложившейся ситуации к новому осложнению взаимоотношений с Москвой. Однако необходимо понимать, что официальный Минск, возобновив разговоры о многовекторности, вкладывает это в понятие не совсем то, что в России. Отчего и возникают проблемы в двухсторонних отношения.

Как отмечают аналитики, в белорусском понимании многовекторности превалирует идея о максимально возможном развитии внешнеполитических и экономических связей со всеми странами мира и, в первую очередь, региональными лидерами. При этом для Белоруссии главенствующим является вопрос именно торгово-экономического сотрудничества. В Минске это подчеркивали неоднократно, ссылаясь на озвученную ранее Лукашенко формулу «30−30−30». Согласно ней, белорусская торговля должна делиться на трети — Россия, ЕС и страны так называемой «дальней дуги». И нечто схожее можно наблюдать не только в Белоруссии, но и других стран постсоветского пространства. С точки зрения бывших республик СССР, многовекторность связана с получением максимальной экономической выгоды от сотрудничества с Россией, но при возможности сохранения дружественных отношений со странами Евросоюза и США.

В то же время, подобная двойственность многовекторной политики уже не раз показывала свою несостоятельность, так как в отличие от России страны Запада всегда стремились использовать желания политической элиты постсоветских странах в собственных интересах, нацеленных на снижение влияния Москвы в регионе. Именно поэтому в республиках бывшего СССР расширяли свою работу всевозможные западными некоммерческие организации и прочие агенты влияния, постепенно менявшие общественное сознание на «проевропейское». Так происходило в Грузии, Армении, Украине и Молдове. Белоруссия же, в том числе и по причине личности Александра Лукашенко и его острого конфликта с Западом, долгое время сопротивлялась данным процессам, хотя и пыталась в разные годы своей независимости ориентировать внешнюю политику в западном направлении.

В России же отношение к многовекторности совершенно иное, что абсолютно не удивительно и характерно для многих других стран мира. В данном случае мировые и региональные лидеры воспринимают такую политику как попытку «усидеть на двух стульях», что предопределяет негативное к ней отношение. При этом, если в иных постсоветских республиках многовекторность рассматривается Москвой как стремление местной прозападной элиты снизить степень российского влияния, то в случае с Белоруссией это воспринимается практически как предательство. Минск всегда был одним из приоритетных партнёров России, которому предоставлялись беспрецедентные экономически преференции, за что в Кремле надеялись получить абсолютную геополитическую лояльность. При этом любое иное поведение белорусского руководства неизменно вызывало и продолжает вызывать в Москве недовольство, что не раз приводило к кризисам в двухсторонних отношениях. В том числе и накануне нынешних президентских выборов.

События, последовавшие в Белоруссии и вокруг нее после 9 августа, позволяли России рассчитывать на то, что теперь Минск откажется от каких-либо разговоров о многовекторности, по крайней мере, на официальном уровне. Поэтому совершенно не удивительно, что последние заявления Лукашенко и иных белорусских чиновников вызвали в России определение недоумение. Вновь стали звучать слова о том, что Белоруссии необходимо определиться, а в мире не бывает многовекторных союзников, которые одновременно хотят дружить с прямыми антагонистами. Как заявил руководитель Центра политэкономических исследований Института нового общества Василий Колташов, «даже заикаться сейчас о многовекторности означает открывать умыслы, очень и очень некрасивые».

Действительно, если обратиться к истории стран, которые долгие годы стремились проповедовать политику многовекторности, под которой на самом деле скрывался прозападный вектор развития, то можно заметить, что их судьба оказалась незавидной. Примеры Грузии, Армении и Украины в данном случае более, чем показательны. Более того, показательны они и для Белоруссии, где в период развернувшегося общественно-политического кризиса оказалось, что ее прежняя многовекторность не только на защищает, как на то надеялись в Минске, но ослабляет государственный суверенитет. Западные страны, с которыми белорусские власти последние годы стремились наладить теплые отношения, не только отказались поддерживать Лукашенко, но и приступили к его шантажу. В частности, Евросоюз и США уже ввели санкции, хотя еще несколько месяцев назад Брюссель и Вашингтон мило улыбались белорусским чиновникам и строили грандиозные планы по расширению сотрудничества. Ближайшие соседи Белоруссии и вовсе открыто поддержали противников Лукашенко, и уже готовы на введение экономических санкций к Белоруссии. Даже Украина, в отношении которой официальный Минск никогда не проявлял никакого негатива, встала на сторону противников белорусского режима. Не помогли в данном случае ни отказ от признания Крыма российским, ни существующая переговорная площадка по Донбассу в Минске, ни теплые слова в адрес Владимира Зеленского, которого Лукашенко еще совсем недавно называл «хорошим и не глупым человеком».

В итоге оказалось, что все прошлая многовекторная политика так и не принесла официальному Минску никаких серьезных выгод — ни политических, ни экономических. В сфере политики западные партнеры всегда преследовали свои собственные интересы, которые лишь в редких случаях пересекалась с белорусскими. В экономическом же сотрудничестве главным была торговля нефтепродуктами и калийными удобрениями, которая практически никак не зависела от того, была ли политика Белоруссии многовекторной или нет. В то же время стоит признать, что сегодня у Белоруссии нет возможности переформатировать свою внешнеполитическую доктрину так, как того хотели бы в России. В Белорусском обществе уже укоренилось понимание того, что подобная трансформация неизбежно приведет к сокращению суверенитета страны и потере независимости. И в этом едины даже Лукашенко и его противники. Поэтому многовекторность, вне зависимости от того, кто будет находиться в будущем у власти в Белоруссии, так или иначе будет сутью внешней политики страны.

Наталья Григорьева
Все публикации автора