Американцы сильно перехваливают успехи России на Балканах

Аналитики США назвали Балканы ключевой территорией «новой холодной войны» и «полем битвы» между Западом и Россией. При этом подчеркивается, что американцы теряют свои позиции, а Москва их, напротив, наращивает – и теперь представляет реальную угрозу для западных интересов в регионе. В каком-то смысле это правда. Но, к сожалению, только наполовину После «единой реакции» Запада на отравление Скрипалей и высылки российских дипломатов «Балканы становятся особо важным регионом», заявил газете The New York Times старший научный сотрудник Института международных отношений в Праге Марк Галеотти. «Россия ищет способы возмездия, которые являются асимметричными и при этом обеспечивают Москву новыми возможностями... Россия смотрит на Балканы как на поле битвы в своей «политической войне», – подчеркнул он. Россия успешно наращивает свое влияние, подчеркивает NYT уже от себя. Конкуренция с ней на Балканах может стать причиной очередной волны нестабильности. Опасаясь влияния Москвы, ЕС уже разрабатывает перспективу членства для Боснии, а также Сербии, Черногории, Македонии, Албании и Косово в обмен на фундаментальные реформы. Вашингтон, в свою очередь, также пересматривает потенциальные угрозы для безопасности балканских стран – членов НАТО. Сейчас, в самый разгар «ближневосточного кризиса» (это название стало гулять по СМИ по аналогии с Карибским кризисом), NYT почти дословно повторила тезисы главы Stratfor Джорджа Фридмана от 2014 года. Тогда этот великий сказочник включил Балканы в придуманную им дугу напряженности, по которой будет происходить противостояние России и Запада. Четыре года назад эти тезисы Фридмана были остро необходимы Госдепу, который панически рапортовал о «резком росте влияния» России на Балканах и потере позиций США. При президенте Трампе тенденция вроде как продолжилась и даже углубилась. Другое дело, что тут, в России, мы этого «роста влияния» не замечаем. Скорее наоборот: есть версия, что на Балканах мы как раз недорабатываем. Где-то – по объективным причинам, а где-то – из-за расслабленной балканской манеры вести дела. А в Госдепе тем временем действительно бьют тревогу и шлют раздраженные энциклики посольствам в регионе, требуя немедленного результата. Вопрос: что понимать под этим результатом, тем более немедленным? Американцы в Белграде рвут и мечут из-за того, что им не удается склонить президента Александра Вучича ввести антироссийские санкции и выполнить все требования, на которых настаивает ЕС, для принятия сербов в «европейскую семью». Дело доходит до пьяных оскорблений и симметричной «ответки» от Вучича в адрес распоясавшихся американцев. С другой стороны, тот же Вучич на каждом углу говорит о «европейском курсе» Сербии и не идет на установление стратегического партнерства с Россией, хотя от российских танков и самолетов не отказывается. Он улыбается делегации российских либералов и рассказывает им о «европейском выборе», но с таким же очарованием готов общаться и с «патриотическим байкером». Быть президентом Сербии – «двунаправленного государства» – тяжелая и театрализованная работа. Так что требовать в качестве «результата» занятия Белградом однозначно проамериканской или однозначно пророссийской позиции – это перебор. Такое будет возможно лишь в состоянии реальной войны. Конечно, Балканы одной Сербией не ограничиваются. На днях в греческой прессе появилось предложение сколотить оборонительный блок из государств, пострадавших и страдающих от албанцев. В «антишиптарскую Антанту», по их задумке, также должны войти Сербия, Черногория, Македония, Италия и зачем-то Болгария, которую на этот раз бог миловал – она с албанцами напрямую не соприкасается. Да, греки – великие мечтатели, они и возвращения Константинополя ждут со дня на день. Им бы сперва с Македонией по поводу её названия договориться, а уже потом антанты сколачивать. Но идея общего антиалбанского фронта уже давно на повестке дня. И американцы не смогут ее оседлать – они слишком завязаны на базу Бондстил и вообще на албанцев как союзников, хотя союзничество с албанцами еще никогда до добра не доводило. Помимо этого, есть инициативная группа из сербов и черногорцев в целом пророссийской ориентации, предлагающая создать на Балканах что-то вроде нового «движения неприсоединения». В Брюсселе и в Вашингтоне расценивают эту идею как «подрывную» и активно ее топчут на местах сапогами сотрудников посольств, НКО и СМИ. Кстати, о СМИ. Очнувшись от двадцатилетнего сна, американцы стали массово скупать через подставные фирмы балканские газеты, телеканалы и радиочастоты. Закупки производятся по всему полуострову чуть ли не оптом и на вес, в то время как россияне годами пытаются зарегистрировать хотя бы один канал в Сербии или Болгарии. Пока что «прозападные» балканские издания не перебивают «традиционные», но, если тенденция сохранится, через пару лет мы получим в этом регионе ситуацию, знакомую по самой России конца 1980-х – начала 1990-х годов, когда едва ли не все видные журналисты занимали однозначно проамериканскую позицию, а прочие мнения загонялись на чердак. На Балканах живут те же славяне, только южные, а потому еще более восприимчивые к пропаганде «европейского добра против тоталитарного зла». Так что и тут «рост российского влияния» виден только американцам в их ночных кошмарах. Согласно одному из распространенных мнений, США не хватает ресурсов (как финансовых, так и человеческих), чтобы плотно заняться еще и Балканами. А у нас что, хватает? Балканами в Москве занимаются по принципу «ты, да я, да мы с тобой», и круг энтузиастов настолько узок, что им даже пить друг с другом наскучило. В то же время в посольства и на станции ЦРУ получают назначения люди пусть с регионом и незнакомые (есть исключения, но они только подтверждают тенденцию), зато амбициозные и с огнем мессианства в глазах. «Нормы демократии» – они ведь одинаковы для всех, считают выпускники Куантико, а потому нет смысла заморачиваться местными деталями быта и истории. С годами такое пренебрежение национальными особенностями аборигенов начинает этих самых аборигенов сильно раздражать, и они закономерно обращаются за помощью к братьям по разуму – русским, с которыми и поговорить по душам можно, и за ракией сбегать, и денег взаймы попросить, а они потом об этих деньгах не вспомнят. Все это, понятное дело, не относится к Албании – тут уже нужны, наверное, уфологи, а они везде в дефиците. Но говорят, что в Петербурге при кафедре албанского языка (она там традиционно сильная, а в МГИМО на албанский ссылают нерадивых и безнадежных) открыли что-то вроде вечерней школы, где дети занимаются под косовским флагом и распевают песню «Свободное Косово». Если так, то очень странно. В общем, духовное родство – это, конечно, мощный инструмент влияния, но на одном «братстве-единстве» (помнится, так при Тито официально называлась автомобильная трасса Белград – Загреб) в политике не выедешь. Так что американцы пугают сами себя. Конечно, ситуация, когда обе стороны: и Россия (вернее, те немногие, кто инициативно занимается балканскими делами), и США – одновременно считают себя «проигрывающей» и «отстающей» стороной, уникальна и по-своему забавна. В Москве, например, в уважаемых академических кругах укоренились и вовсе панические настроения: Вучич – ставленник чуть ли не мирового капитала и намерен в ближайшем будущем признать Косово и сдать Сербию на растерзание Брюсселю (потом албанцы захватят весь мир, включая Аргентину, но войны не будет, поскольку Вучич всех сдаст). Следовательно, делать ничего не надо, поскольку нас все равно погонят с Балкан до Воронежа. Такая точка зрения тоже имеет право на жизнь. Однако в самом Белграде крепнет другое убеждение: надо немного подождать, пока простой сербский войник научится двигать рычаги Т-72, и проблему Косово можно будет решить тем единственным методом, который албанцы воспринимают: силой. Еще пару лет назад сказать такое вслух было чем-то немыслимым. Есть в этих рассуждениях о «битве за Балканы» еще один интересный аспект. Особенно интересен он для тех, кто хорошо помнит начало 1990-х годов. В те времена «полем борьбы» и «конкурентной зоной» считалось пространство бывшего СССР, причем эти термины тоже появились с подачи наших американских коллег. Для них это было формой унижения россиян и празднования победы в холодной войне. Сначала Москве рассказывали, что постсоветское пространство – это ее зона влияния, а потом начали вести себя, как Кук на тихоокеанских островах, пока его не съели. Закончилось всё это вроде как вничью. Те, кто изначально этого хотел, перешли на «темную сторону», как грузины, те, кто хотел другого, оказались в ЕАЭС, ОДКБ и прочих ШОС. Теперь же с подачи Stratfor и NYT «поле борьбы» отодвинулось от российских границ аж на Балканский полуостров (есть, конечно, еще и Украина, но это отдельный клинический случай, ждущий своих реаниматологов). И в какой-то степени правоту американских аналитиков нельзя не признать: Балканы были, есть и будут не то чтобы «конкурентной зоной», но вечной головной болью, которую не вылечишь ни «европейской демократией», ни ракией. Тут что-то в самом механизме править надо, если уж с географией ничего сделать не получается. Евгений Крутиков, «ВЗГЛЯД» По материалам: amdn